ОККУПАЦИЯ ОДЕССЫ РУМЫНСКОЙ АРМИЕЙ И УНИЧТОЖЕНИЕ ЕВРЕЙСКОГО НАСЕЛЕНИЯ, ОКТЯБРЬ 1941 – МАРТ 1942 ГОДА

 ... C обеих строн приблизились подкрепления  ...

И. Ильф и Е. Петров

Установление румынской администрации было постепенным, указами №№ 1–3 от 19 августа 1941 года и указом № 4 от 17 октября 1941 года. Хотя немецкая сторона предложила аннексию Транснистрии в качестве компенсации за территориальные потери в пользу Венгрии, румынское правительство упорно отказывалось во время конфликта от такого решения, так как присоединение Транснистрии могло поставить под вопрос территориальные претензии Румынии к Северной Трансильвании. Таким образом, в течение трех лет своего существования (1941–1944) Провинция Транснистрия не была включена в состав румынского государства на картах, в статистических данных и заявлениях со стороны румынских властей, а была отдельной территориальной единицей под румынской администрацией [22].

Вместо этого Транснистрия вскоре приобрело жуткую репутацию и стало, как назвал его Александр Даллин, «этнической ямой Румынии» [23], истинной территорией этнических и расовых экспериментов.

В лагерях, созданных в Транснистрии, в течение трех лет погибло множество евреев (цифры варьируют от 150 тыс. до 210 тыс.), депортированных из других румынских провинций, в частности из Бессарабии и Северной Буковины [24]. Параллельно с усилиями румынских властей установить административное руководство в Провинции Транснистрия, румынская армия продолжала проводить военные операции вместе с вермахтом вглубь советской территории. Таким образом, в августе 1941 года части 3-й румынской армии участвовали вместе с 11-й немецкой армией в прорыве фронта «Сталин», а позднее – в великой битве окружения Киева, которая закончилась разгромом 9-й и 18-й советских армий [25], в то время как 4-я румынская армия получила приказ оккупировать Транснистрию и, самое главное, Одесский порт [26].

Что касается военных операций, проводимых с целью завоевания Одессы частями 4-й армии, следует отметить, что длительная осада (с 18 августа по 16 октября 1941 года) выявила недостатки в организации румынской армии, ее подготовке, оснащении и, не в последнюю очередь, методах оперативного управления.

Если к этому времени военные операции румынской армии проводились в целом удовлетворительно, особенно на участке фронта, где румынские войска получали поддержку немецких дивизий, то оккупация Одессы, в которую не были вовлечены большие немецкие силы, подтвердила прогнозы немецкой Военной миссии в Румынии.

Она неоднократно заявляла в рамках оценки смешанной способности румынских военных частей как до, так и после немецко-советской войны, что, учитывая недостаточное оснащение и подготовку, румынская армия не способна участвовать в крупномасштабных, независимых операциях наступления без поддержки немецкой стороны [27]. Эти прогнозы полностью подтвердились в военной кампании по захвату Одессы. Битва, чрезвычайно дорогостоящая для 4-й румынской армии (которая понесла урон в размере 106 561 погибших, раненых и пленных [28]) закончилась 16 октября 1941 года, когда румынская армия оккупировала Одессу, ранее эвакуированную советскими войсками [29].

Крайне неприятно удивленный продолжительностью осады, очевидными недостатками, выявленными в ходе боевых действий, но особенно большими потерями, понесенными 4-й румынской армией, маршал Ион Антонеску приказал провести расследование. В докладе, подготовленном 3-м отделом румынского Генерального Штаба и озаглавленном «Результаты расследования причин, по которым румынская армия не смогла быстро и блестяще оккупировать Одессу», в качестве основных причин были названы недостатки в организации, оснащении, инструкции и моральной подготовке единиц 4-й армии [30]. Таким образом, внутреннее расследование по указанию маршала Иона Антонеску ничего нового не выявило, а лишь подтвердило оценку немецкого руководства низкого боевого потенциала румынских военных единиц. Несмотря на эти выводы, глава румынского государства недолго размышлял, на кого возложить вину за огромные потери, понесенные румынской армией, – на еврейский народ.

Существует достаточно документальных доказательств того, что еще в начале германо-советского конфликта румынские власти «назвали» еврейское население в Бессарабии и Северной Буковине, наряду с советским режимом, основным элементом поддержки и распространения коммунизма. На евреев же была возложена «ответственность» за страдания румынского населения во время советской оккупации. Таким образом, румынское руководство представило участие румынских войск в военных действиях перед общественным мнением и населением Бессарабии и Северной Буковины не только в качестве своей кампании по освобождению двух провинций от большевиков и восстановлению в границах 1940 года, но и в качестве войны против коммунизма и евреев. Агитационные плакаты 3-й и 4-й румынских армий изобиловали лозунгами типа: «Румынская и немецкая армии борются против коммунизма и евреев, а не против русских солдат и русского народа», «Война была спровоцирована евреями всего мира. Боритесь с провокаторами войны!», «Румынские и немецкие войска не мстят населению. Они сражаются, чтобы уничтожить коммунизм и еврейский Кагал», «Правлению евреев и иностранцев пришел конец. Солнце румынского правосудия вновь взошло», «Тот, кто борется за коммунизм, борется за покорение всех народов коммунистами и евреями», «Коммунистам, евреям и предателям народа нет места в Бессарабии и Северной Буковине! Пускай убираются пока не поздно!» [31]. Румынские военные и гражданские власти не ограничились копированием и распространением плакатов антисемитского характера, они разработали план по разжиганию антисемитизма среди румынского населения обеих провинций. Например, Информационный центр «B», прилагаемый к 4-й румынской армии во главе с генерал-полковником Александром Ионеску (Aлион), разработал 11 июля 1941 года документ под названием «План искоренения еврейского элемента, находящегося на территории Бессарабии при советской власти». Он предусматривал организацию команд, задачей которых было опережение румынских войск и «создание атмосферы неблагоприятной для еврейского населения, таким образом, чтобы население само намеревалось его искоренить любыми средствами, которые посчитает наиболее подходящими к обстоятельствам» [32].

Таким образом, не надо удивляться тому, что после такого подстрекательства, жестокой антиеврейской пропаганды и антисемитских мероприятий, организованных румынскими и немецкими войсками во время операций, проводимых в Бессарабии, Северной Буковине и Транснистрии, было принято много жестоких мер против евреев [33].

Антисемитская риторика маршала Иона Антонеску после начала германо-советского конфликта постепенно становилась все более радикальной. Количество потерь, понесенных румынской армией на поле боя, ожесточенное, а иногда даже фанатичное сопротивление советских войск, по мере нарастания сопротивления Красной Армии и румынских военных неудач, заставили маршала возложить ответственность за все события на евреев, проживающих на оккупированных территориях, особенно на «иудо-большевистских комиссаров» Красной Армии.

КТО ЗАПЛАТИЛ ДЕНЬГИ ЛЕНИНУ

Эта метаморфоза красноречиво иллюстрируется в тексте сообщения Иона Антонеску от 5 сентября 1941 с фронта перед Одессой заместителю председателя Совета Министров Михаю Антонеску. Поскольку текст сообщения представляется чрезвычайно важным в том, что касается антисемитских настроений румынского главы государства, мы приведем его:

«Солдаты на фронте рискуют получить ранения или даже погибнуть из-за еврейских комиссаров, которые дьявольской настойчивостью толкают русских сзади револьвером к смерти. […] Все евреи должны быть привезены в лагеря, желательно в лагеря Бессарабии, потому что оттуда я толкну их в Транснистрию, как только решу текущие вопросы. Все должны понять, что мы боремся не со славянами, а с евреями. Это борьба не на жизнь, а на смерть. Или победим мы, и мир будет очищен, или победят они, и мы станем их рабами. […] Таким образом, их устранение будет слабостью, которая поможет нам завоевать победу. Чтобы победить, мы должны разделять одну позицию. Это должны знать все. Преобладать будет не экономика, а желание народа. Война, в целом, и бои за Одессу, в частности, доказали, что Сатана – это евреи. Отсюда и наши огромные потери. Если бы не было еврейских комиссаров, мы давно бы оккупировали Одессу» [34].

Простого прочтения этого документа достаточно, чтобы опровергнуть предполагаемый зависящий от обстоятельств антисемитский характер Антонеску. Вирулентность языка, используемого маршалом Ионом Антонеску по отношению к евреям, а также абсурдные обвинения, сделанные в адрес евреев, показывают расовый характер антисемитских концепций Иона Антонеску. Мы считаем, что из-за расового содержания и радикализма их можно сравнить, без преувеличения, с антисемитизмом Адольфа Гитлера [35]. Мы упомянули это сообщение, поскольку, на наш взгляд, оно имелосерьезные последствия для судьбы евреев из Одессы и в значительной степени объясняет меры, принятые румынскими властями против них.

3. Антисемитские меры, принятые военными властями против еврейского народа. Массовое уничтожение в Одессе (октябрь 1941 года) и депортация выживших в лагеря Транснистрии

На момент оккупации Одессы в городе проживало около 80–90 тыс. евреев, которые, несмотря на пропаганду румынских чиновников, не имели никаких привилегий от большевистского режима. Напротив, существует достаточных документальных доказательств того, что во время осады 4-й румынской армией советские власти под различными предлогами арестовали сотни евреев [36].

Появление 4-й румынской армии в Одессе 16 октября 1941 года не было триумфальным шествием победителя. Это был, скорее, захват города, эвакуированного ранее советскими войсками [37], румынской армией, уставшей после длительной осады и презираемой местным населением, которое рассматривало захватчиков как «изголодавшихся и презренных иностранцев» [38]. Страхи населения Одессы, связанные с завоевателями, должны были болезненно подтвердиться. Румынские военные в первые же дни оккупации установили режим террора с многочисленными изъятиями имущества, грабежами, изнасилованиями и разрушениями [39].

Как и ожидалось, еврейское население Одессы вскоре после установления румынской военной администрации стало мишенью новых правителей. 18 октября 1941 года второй командир 10-й пехотной дивизии генерал Константин Трестиоряну издал приказ, предусматривающий создание в Одессе гетто, расположенного на территории тюрьмы по улице Фонтанская дорога. Также приказ предусматривал, что «все евреи, независимо от пола и возраста, будут эвакуированы с семьями, дети, женщины, мужчины, которые перед уходом возьмут с собой из дома самую необходимую пищу и постельные принадлежности» [40]. Командиром гетто был назначен жандармский лейтенант Теодор Алекториде. Соответственно, 18 октября 1941 года начался процесс сбора и интернирования евреев Одессы в гетто.

В тот же день, претор 10-й дивизии майор Т. Maрконеску докладывал 4-й армии, что в гетто были интернированы 1726 евреев без пищи и одежды, что создало серьезные проблемы для властей [41]. В последующие дни количество интернированных продолжало непрерывно расти, так что 27 октября 1941 года в гетто Одессы, по данным архивных документов, были интернированы 16 258 евреев, среди которых 6625 мужчин, 7658 женщин и 1975 детей [42]. Мужчины использовались румынскими военными властями на различных работах: наведение порядка и благоустройство аэропорта (330), снятие баррикад (160) и участие в батальонах пионеров по разминированию заминированных зданий (240) [43].

Судьба евреев Одессы была определена терактом, совершенным в дневные часы 22 октября 1941 года. С первых дней оккупации Одессы румынские власти, в частности военный штаб города и командование 10-й пехотной дивизией, получили информацию от румынской секретной службы и от местных жителей, согласно которой здание, где находилось военное командование, бывшая штаб-квартира НКВД по улице Энгельса, было заминировано местными жителями [44]. Хотя здание проверялось инженерами и ничего подозрительного не было найдено, 22 октября в 17 часов 45 минут оно взорвалось. От взрыва пострадали 135 румынских и немецких военных (79 погибших, 43 раненых и 13 пропавших), в том числе командир 10-й пехотной дивизии генерал Ион Глогожану, начальник штаба полковник Ионеску Мангу, немецкие офицеры капитан корвета Вальтер Райхерт, командир Герварт Шмидт, капитан Вальтер Керн и 46 румынских военных. Новый командующий 10-й пехотной дивизией, генерал Константин Tрестиоряну, тем же вечером сообщил 4-й армии о подготовленном теракте, а также о том, что в качестве ответной меры он повесит «евреев и коммунистов на площадях Одессы» [45]. Таким образом, решение отомстить за жертвы теракта казнью коммунистов и евреев было инициативой местного командира, но эта инициатива позже, после вмешательства маршала Иона Антонеску, превратилась в настоящее массовое истребление.

Как и ожидалось, реакция главы государства после того, что произошло, не заставила себя долго ждать. Приказом № 561 от 22 октября глава военного кабинета маршала, полковник Раду Давидеску, дал указание командиру 4-й армии генералу Иосифу Якобичу «принять решительные репрессивные меры» [46]. Исполняя полученный приказ, генерал Иосиф Якобич сообщил вечером того же дня, что в качестве «репрессивных мер и, чтобы дать пример населению, было принято решение вешать в общественных местах подозреваемых евреев и коммунистов» [47]. Впоследствии, еще ночью 22/23 октября 1941 года, командующий 10-й пехотной дивизией генерал Трестиоряну приказал организовать репрессии «немедленно с подавлением не менее 18 000 евреев из гетто и в каждом секторе полка повесить не менее 100 евреев на площадях» [48].

После этого приказа в течение дня 23 октября было расстреляно и повешено около 5 тыс. евреев. Одесса стала, по свидетельствам очевидцев, «городом виселиц» [49]. Кроме того, маршал Ион Антонеску выдал в тот же день в 12 часов 30 минут новый приказ (№ 562) о переходе к «жестоким репрессиям» и указал на «виновных» в нападении:

«a) За каждого румынского или немецкого офицера, который погиб в результате взрыва, будут казнены 200 коммунистов, за каждого убитого солдата – 100 коммунистов. Казни состоятся в течение сегодняшнего дня.

б) Будут арестованы все коммунисты из Одессы, а также по одному из членов каждой еврейской семьи. Им сообщат, что в случае второго такого теракта казнены будут все.

в) Принятые меры будут опубликованы и афишированы в Одессе и в окрестностях в течение сегодняшнего дня» [50].

Казни по приказу не ограничились 5 тыс. евреев, упомянутых выше. 24 октября 1941 года румынский военный штаб в Одессе получил телеграфный приказ № 563 от военного кабинета маршала Антонеску, согласно которому увеличивался масштаб репрессий против еврейского народа. В связи с этим приказ предусматривал следующее:

«Генералу Maчич.

В качестве репрессий Г-н Маршал Антонеску приказывает:

1. Казнить всех евреев из Бессарабии бежавших в Одессу.

2. Всех лиц, которые попадают под положения приказа № 3161 (302858) от 23 октября 1941 года, собрать в заминированное здание, которое взорвется. Это должно произойти в день похорон наших жертв.

3. Уничтожить этот приказ после его прочтения.

Подпись: полковник Давидеску, глава Военного Кабинета» [51].

Результатом этого приказа стало массовое убийство, которое состоялось 24 октября 1941 года. Приблизительно 22 тыс. евреев (по другим данным – 40 тыс. евреев [52]) были собраны солдатами, принадлежавшими румынскому 10-му батальону пулеметчиков 10-й пехотной дивизии, во главе с генерал-полковником Николаем Деляну и лейтенант-полковником жандармерии Михаем Никулеску (по прозвищу «Кока-мучитель» [53]), который также являлся претором города, недалеко от Одессы, в Дальнике, где евреи были размещены на четырех складах. Эти склады были вначале обстреляны из пулемета, а затем их всех поочередно подожгли, кроме последнего, который был заминирован и взорван в то же время, когда взорвали здание военного командования, то есть в 17 часов 45 минут. Во время этого массового убийства происходили ужасные сцены. Свидетель позже сообщил следующее: «Четыре склада были заполнены до предела, которые затем были уничтожены поочередно, огнем пулемета, винтовки, опрысканы бензином и сожжены, кроме последнего, который был взорван. Шум и ужасающие сцены, которые имели место, не поддаются никакому воображению: женщины с горящими волосами, сожженные живые люди и раненые, выходили через крыши или трещины горящих складов, спасаясь в ужасе. Но они были окружены вооруженными солдатами, которым было приказано не упустить ни одного гражданского лица. Ужас был настолько сильным, что он глубоко тронул всех присутствующих, солдат и командиров. В состоянии, в котором разум был подавлен инстинктом, люди подтверждали получение приказа, выполняли его лихорадочно или убегали, как, вероятно, хотелось каждому из них. Некоторые солдаты стреляли, нахмурившись спокойно, другие приклоняли голову и стреляли с дрожащим оружием в руках, некоторые стреляли в никуда, другие избегали стрельбы. […] Люди внутри складов, в ужасе от смертельной агонии, пытались бежать или стояли у окон, чтобы было легко в них попасть. Большинство офицеров, которые были на месте, были впечатлены до слез, тем что они должны были сделать и некоторые из них оставили свои позиции, уклоняясь или скрываясь среди других солдат, которые не получили этот приказ» [54]. Мы считаем, что любые комментарии излишни.

Что касается авторов массового убийства, то в первые послевоенные дни некоторые из них были приговорены к смертной казни, другие – к тюремному заключению. Хотя в судебном разбирательстве 1946 года маршал Ион Антонеску категорически отрицал свою причастность к массовому убийству евреев в Одессе, основываясь на архивных источниках, его ответственность невозможно отрицать. Кроме вышеуказанных архивных документов, подтверждающих в недвусмысленной форме ответственность маршала Антонеску за события в Одессе в октябре 1941 года, существуют и другие источники, доказывающие, что маршал не ограничился лишь приказами, но настаивал на особо строгом выполнении его указаний. Например, репрессии, предписанные к выполнению в Одессе, были одним из пунктов, обсужденных с губернатором Транснистрии профессором Георге Алексиану в Совете Министров 13 ноября 1941 года.

Диалог чрезвычайно важный, и мы считаем, что его стоит привести полностью:

«Г-н Маршал Ион Антонеску: То, что произошло с евреями в Одессе, произошло; это должно стать правилом. Репрессия в Одессе была довольно суровой?

Г-н Проф. Г. Алексиану: Была, г-н маршал.

Г-н Маршал Ион Антонеску: Что вы имеете в виду под “довольно суровой”? Вы сострадательны к другим, но не к румынскому народу.

Г-н Проф. Г. Алексиану: Была очень суровой, г-н маршал.

Г-н Маршал Ион Антонеску: Я приказал расстреливать по 200 евреев за каждого погибшего и по 100 евреев за каждого раненого. Приказ был выполнен?

Г-н Проф. Г. Алексиану: Они были расстреляны и повешены на улицах Одессы.

Г-н Маршал Ион Антонеску: Выполняйте мой приказ, потому что я несу ответственность за страну и историю. Пусть приезжают евреи из Америки и привлекают меня к ответственности!» [55].

Впоследствии большинство евреев, переживших эти события в Одессе, были отправлены в деревню Слободка, назначенную 4-й армией в качестве гетто, и только небольшая часть евреев возвратилась в город. Условия жизни в гетто были крайне суровыми: «Домов не было. Люди заполняли улицы. Больные стонали и падали в снег. Румыны верхом на лошадях топтали их. Замерзшие дети плакали. Были слышны крики ужаса и просьбы о сострадании. К вечеру первого дня замерзшие трупы валялись на улицах. Можно было услышать крики изгнанных из Одессы в лагеря смерти. Слободка превратилась в большие гонки, и не было места, где можно было спрятаться. Везде были румынские жандармы и полицейские» [56].

Губернатор Транснистрии профессор Георге Алексиану посетил гетто 3–5 ноября 1941 года. Глубоко впечатленный результатами и обеспокоенный возможными вспышками эпидемий, Aлексиану решил позволить женщинам, детям и старикам вернуться в свои дома, а мужчин 18–50 лет перевести в городскую тюрьму [57].

Судьба евреев Одессы была решена в декабре 1941 года. 11 декабря 1941 года губернатор Георге Aлексиану сделал доклад маршалу Антонеску о ситуации в Транснистрии и Одессе и предложил «радикальное» решение проблемы евреев путем полной депортации из Транснистрии и Одессы [58]. 16 декабря Совет Министров включил этот вопрос в повестку дня. Глава государства, впечатленный в значительной степени тревожными докладами СМ и II Отдела безопасности Генерального Штаба о возможной «опасности», связанной с присутствием евреев в случае возможной высадки советских войск в Одессе или в соседних регионах [59], сообщил присутствующим о своем решении депортировать евреев из Одессы. Поскольку диалог между маршалом Антонеску и губернатором Алексиану являлся решающим для определения антисемитской позиции главы государства, а также жестокости, проявленной по отношению к евреям в определенных ситуациях, мы приведем его практически полностью:

«Маршал И. Антонеску: Прошу вывести евреев из Одессы сразу же, поскольку изза сопротивления Севастополя мы можем ожидать даже высадку в Одессе. Я думал, что Севастополь падет гораздо раньше. Сегодня, однако, из-за того что русский флот может использовать Севастополь, он может нанести нам неприятный визит.

Г. Алексиану: Я дал им время ликвидировать все, и я попросил бы Вас дать мне корабль.

Маршал И. Антонеску: Чтобы отправить их на дно.

Г. Алексиану: Чтобы привезти их в Очаков.

Маршал И. Антонеску: Знаешь, я потерял еще один корабль, “Каварна”. Я не о евреях беспокоюсь, а о корабле. […]

Маршал И. Антонеску: […] Что касается евреев, как скоро мы можем решить этот вопрос? Сколько евреев у тебя в Одессе?

Г. Алексиану: Почти сто тысяч. Я решил упрятать их в казарме Флота, но там нет еды и можно поместить не более десяти тысяч, а если они уйдут в деревни, они заразят тифом и другие местности. Десять тысяч отведу в Александровку, а остальных на берегу Буга или даже через реку. Немцы отказались принять их.

Маршал И. Антонеску: Этот вопрос рассматривается в Берлине. Немцы хотят изгнать всех евреев из Европы в Россию и поселить их в определенном регионе. Но до выполнения этого плана есть время. Что нам делать с ними до тех пор? Ждать решения Берлина? Ждать решения, которое касается нас? Мы должны обеспечить им безопасность. Размести их в катакомбы, утопи в Черном море, но выведи их из Одессы. Я ничего не хочу знать. Пускай погибнут сто, тысяча или даже все, но я хочу, чтобы ни один румынский чиновник или офицер не погиб. …Тех, которые сейчас находятся в Одессе, недостаточно, чтобы противостоять возможному наступлению. Я не знаю, будет ли оно или нет, но я должен предвидеть все и принять все меры предосторожности. Итак, выведи евреев из Одессы. Я боюсь какой-нибудь катастрофы, в случае высадки русских в Одессе или в соседнем регионе. Если русские появятся, они не придут с десятью миллионами человек, и пока мы отправим их на дно, нам придется дать не один бой. Я не могу вести эти бои, привлекая евреев, особенно если я не знаю, где они высадятся. Пока мы туда доберемся, они посеют хаос. Можно только представить то опустошение, которое произойдет, если вовлечь евреев в эти бои. Я не хочу, чтобы это произошло; я хочу ясности. Держать их там, было бы преступлением. Я не хочу запятнать мою репутацию этой недальновидностью» [60].

На выполнение решения Совета Министров о депортации евреев из Одессы, с января 1942 года повлияли, на наш взгляд, в том числе военные мероприятия, проводимые на Крымском фронте в последние дни 1941 года. Встревоженный высадкой советских войск на Керченском полуострове (26 декабря 1941 года [61]) и возможностью проведения подобной операции в Одессе, маршал Ион Антонеску решил незамедлительно депортировать евреев из Одессы. 28 декабря 1941 года заместитель начальника Генерального Штаба генерал Николай Тэтэнару передал 3-й румынской армии следующий приказ:

«Председательство Совета Министров сообщает под № 326.

Г-н маршал Антонеску распорядился, чтобы все евреи были немедленно выведены из Одессы из-за сопротивления СЕВАСТОПОЛЯ, из-за недостаточных военных сил, находящихся там, мы могли бы ожидать неприятный сюрприз.

Вполне возможно, чтобы из-за этих евреев произошла катастрофа, в случае высадки русских в Одессе или в соседнем регионе.

Г-н маршал Антонеску заявил: “держать их там – это преступление. Я не хочу запятнать мою репутацию этой недальновидностью”.

Прошу немедленно связаться с Губернаторством Транснистрии, сообщите о вышеизложенном и сотрудничайте для немедленного исполнения приказа Г-на Маршала.

Докладывайте принятые меры.

Подтвердите получение» [62].

После получения приказа в начале 1942 года гражданское правительство Транснистрии издало постановление № 35, которое послужило основанием для депортации евреев из Одессы и ее окрестностей. Постановление предусматривало:

1) депортацию и размещение евреев в «северном регионе уезда Очаков и Березовка», в населенных пунктах, где должны были быть установлены административные органы;

2) евреи должны были ликвидировать свою собственность посредством бюро, созданных для этой цели в полицейских округах;

3) имущество евреев должно было быть проданным на открытых торгах, а евреям должны были вернуть деньги;

4) депортированным евреям предоставлялось право взять с собой одежду, продукты питания и предметы домашнего обихода, поскольку они должны были «жить за свой счет»;

5) начало депортации было назначено на 10 января 1942 года [63].

Метод применения Постановления № 35 был определен в документе, озаглавленном «Руководство по депортации евреев из муниципия Одесса и его окрестностей». Таким образом, в Одессе появилось так называемое Центральное бюро эвакуации, состоявшее из префекта г. Одесса в качестве председателя, первого прокурора Одесского военного трибунала, префекта Одесской полиции, старшего офицера в качестве представителя Военного командования Одессы и мэра муниципия. Задачей этого центрального бюро было координирование и надзор за органами власти и учреждениями, участвующими в планировании и осуществлении депортации [64].

На совещании 5 января 1942 года Комитет эвакуации единогласно постановил, что для обеспечения успешного процесса депортации «евреи должны сначала быть приведены в гетто, где их обыщут и оценят их имущество», а затем их доставят в регионы переселения [65]. 10 января командующий одесским гарнизоном генерал Тибериу Петреску издал Приказ № 7, предусматривающий, под угрозой смертной казни, интернирование в течение 48 часов в гетто всего еврейского населения Слободки [66].

Депортация евреев из Одессы началась двумя днями раньше установленного срока, 12 января 1942 года, и продлилась с перерывами из-за неблагоприятных погодных условий (мороз, сильный снег), отсутствия угля и т.д. до марта 1942 года [67]. Согласно докладу, представленному 1 марта 1942 года командиром второго армейского корпуса генералом Николаем Дэскэлеску Председателю Совета Министров, в период с 10 января по 28 февраля 1942 года в лагеря Березовки из Одессы были депортированы 31 873 евреев (мужчины, женщины и дети). В тот же день в Одессе находились:

1) в гетто 113 евреев, уклонившихся от депортации и впоследствии пойманные властями;

2) 1197 евреев в центральной тюрьме, в основном мужчины 18–50 лет, члены Коммунистической партии. Они должны были быть депортированы 3 марта 1942 года в лагерь в Вапнярке;

3) в окружной тюрьме около 10 евреев, совершивших различные мелкие преступления;

4) в городской больнице 1032 евреев (мужчины, женщины и дети), которые, будучи депортированными, были задержаны.

Евреи, упомянутые в пунктах 1 и 4, должны были быть также депортированы в лагеря Березовки во время восстановления железнодорожной линии Одесса–Березовка. В общей сложности число депортированных или находящихся в процессе депортации евреев составляло 35 025. Кроме того, в Одессе и окрестностях города остались евреи, которые избежали депортации путем приобретения фальшивых документов или спрятались в разных местах; их количество оценивалось властями до нескольких тысяч [68].

Таким образом, можно утверждать, что период румынского правления, с 17 октября 1941 и до начала марта 1942 года, был моментом окончания депортации для еврейского населения Одессы и синонимом создания режима террора и истребления, из-за которого свои жизни потеряли 25–40 тыс. и были депортированы около 35 тыс. евреев.

В заключение мы отметим роль румынской армии в преследовании евреев во время режима Антонеску. В румынской историографии (и не только) участие румынский армии в массовых убийствах, совершенных против еврейского народа во время Второй мировой войны, долгое время отрицалось. Обычно, в случаях таких эксцессов, ответственность возлагалась на легионеров, или только на некоторые части армии или, в большинстве случаев, на немцев. Типичным примером в связи с этим можно считать то, каким образом был представлен погром в Яссах (29–30 июня 1941 года). В случае массового убийства в октябре 1941 года и депортации евреев из Одессы архивные документы однозначно доказывают, что румынские военные власти, от самого высокого уровня до нижних эшелонов, играли центральную роль, являясь основной ответственной стороной за трагедию в Одессе.

При подготовке материала были использованы ссылки на ресурсы:

https://goo.gl/NV9nna http://colonelcassad.livejournal.com/3238433.html

31.01.2017

PS. Как не трудно догадаться, уничтожением одних евреев дело не ограничивалось (уничтожали коммунистов, подпольщиков, военнопленных и прочих "унтерменьшей" не вписывающихся в идеи "Великой Румынии"), а сами зверства не ограничивались 1941 и 1942 годом. Хорошо жилось в Одессе про оккупантах.