ОДЕССКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ: НЕРАВНАЯ КОНКУРЕНЦИЯ ИЛИ РАСТАСКИВАНИЕ ПО СУСЕКАМ?

 ... C улыбкой превосходства он глядел на одиноких нэпманов,

догнивающих под вывесками  ...

И. Ильф и Е. Петров

«Железный занавес» на пути конкурентов

Реализация энергетической стратегии развития  - залог экономического процветания  региона

Первым после падения «железного занавеса» попало под удар, разумеется, производство бытовой электроники. Наша отечественная техника не шла ни в какое сравнение с зарубежной. Импортные «Панасоники», «Филипсы» и «Шарпы» вынесли смертный приговор нашим «Электронам» и «Фотонам» одним только своим элегантным видом. Но для Одессы это прошло почти незаметно. Здесь просто не было предприятий, которые бы специализировались на выпуске лишь бытовой электроники. Весь, так называемый, ширпотреб тут выпускался только попутно, на предприятиях машиностроения.

Иными словами, производство бытовой техники в старые добрые времена считалось чем-то малозначительным и периферийным. Эту отрасль у нас развивали и финансировали по остаточному принципу. И, стало быть, нет ничего удивительного в том, что мы ее в первую очередь и лишились.

Иными словами, производство бытовой техники в старые добрые времена считалось чем-то малозначительным и периферийным. Эту отрасль у нас развивали и финансировали по остаточному принципу. И, стало быть, нет ничего удивительного в том, что мы ее в первую очередь и лишились.

Следующей попала под удар легкая промышленность. И здесь уже заметна чисто одесская специфика.

Смотрите описание мотоэвакуация у нас на сайте.

На десятках гектаров раскинулся промрынок Седьмой километр. Отсюда турецкое и китайское барахло «расползалось» по другим городам. И, разумеется, в других городах оно стоило гораздо дороже. Возможно, именно поэтому там все-таки уцелели трикотажные, швейные и обувные фабрики. Одесская же легкая промышленность, по мнению многих специалистов, просто не выдержала конкуренции.

— Нельзя было так резко открывать таможенные границы, — считает доцент кафедры экономики предприятий Одесского национального экономического университета Олег Бабий. — Надо было сначала поднять отечественную промышленность. Эти предприятия должны были какое-то время хотя бы поработать в условиях свободной конкуренции только друг с другом.

С этим, конечно же, нельзя не согласиться. И все-таки не могу согласиться до конца. Дело в том, что многие из одесских предприятий легкой промышленности даже не пытались противостоять натиску импортного ширпотреба.

Даже стены и те плакали!

К примеру, как только были отменены все плановые задания, на Одесском обувном объединении сразу появилась, так называемая, неучтенная продукция, то есть продукция, которая реализовывалась в тени, без последующего воспроизводства. Иными словами, получив некоторую свободу, дирекция объединения сразу принялась изымать денежные средства из оборота.

Само собой, когда на крупном предприятии значительно снижаются объемы производства, значительно растет и уровень накладных расходов на единицу продукции. Таким образом, любая продукция в ценовом отношении очень быстро становится неконкурентоспособной.

Но в середине девяностых продукция Одесского обувного объединения еще продолжала пользоваться спросом. Наша обувь выпускалась, конечно же, без разного рода дизайнерских изысков. Зато ее делали в основном из натуральной кожи. И она не разваливалась после первого же дождя. Кроме того, на Седьмом километре в то время были в ходу, в основном, американские доллары, а одесская обувь продавалась за украинские карбованцы.

Однако одним лишь искусственным сокращением объемов производства дело не ограничилось. После акционирования объединения и начала его приватизации там начался массовый вывоз оборудования. То и дело закрывавшиеся цеха выбрасывали на улицу толпы безработных.

Шумно и напряженно проходили в тот период рабочие собрания. Поднимаясь по очереди на трибуну, люди рассказывали друг другу, как вывозился ночью компрессор, как в одном из цехов для того, чтобы вывезти новое импортное оборудование «Атагали», грузчики даже сломали стену. Некоторые, слушая все это, даже плакали. Особенно было жаль работавших в специализированном цеху инвалидов. Много было когда-то на предприятии и трудовых династий.

Письма и жалобы в различные инстанции почему-то не помогали. Отчаявшись искать помощи у власть имущих, рабочие, в конце концов, решили свою проблему сами: не пустили директора на завод! Был разработан график специальных дежурств и выставлено оцепление. Опальный директор ступить на охраняемую территорию так и не решился.

После этого жизнь предприятия стала понемногу входить в нормальное русло. И возможно, мы бы сейчас еще видели на прилавках одесскую обувь, если бы... Фонд госимущества не продал одной из частных фирм свой пакет акций. По слухам, эта фирма являлась неформальным преемником финансовой пирамиды «Полиарт», владельцы которой находились в розыске.

Но надо все-таки отдать должное новым хозяевам обувного объединения. Их первоначальным желанием было вывести его на новый европейский уровень. К удивлению и величайшей радости рабочих, новые хозяева за свой счет закупили производственное сырье и, таким образом, пополнили оборотные средства предприятия. Но их на новом пути ждало большое разочарование. Обувное объединение на тот период уже представляло собой не современную фабрику, а скорее кустарные мастерские. Из-за недостатка оборудования многие производственные операции там производились вручную. И это, конечно же, сказывалось на качестве готовой продукции.

— Представляете,— рассказывала мне главный инженер объединения,— он (то есть новый директор) привозит из Германии дорогую немецкую пару, бухает мне на стол и говорит: «Шейте так!». А мы такое пошить даже в лучшие времена не могли...

Поняв несбыточность своих честолюбивых планов, новые хозяева обувного объединения, в конце концов, решили оборудовать на его территории постоялые дворы. С гостиничным бизнесом так ничего и не вышло, но и производство обуви окончательно прекратилось.

Нету фабрики -нет проблемы...

По слухам, примерно по той же схеме по началу развивались и события на швейном объединении им. Воровского. Но рабочим этого предприятия повезло куда больше. Они сумели добиться не только смены своего руководства, но и моратория на приватизацию своего предприятия. Швейное объединение было передано в коммунальную собственность города.

Для городских властей эта ноша оказалась обременительной и совершенно бесполезной. Оснащенное современным австрийским оборудованием швейное объединение какое-то время простаивало из-за отсутствия оборотных средств.

В конце девяностых все-таки нашелся крупный заказчик, готовый предоставить свое сырье: американская компания «Амис Стивене Текстил». Однако американцы быстро унесли отсюда ноги. Возможно, сыграли роль частые отключения электроэнергии. А возможно, сказалась напряженная политическая ситуация в городе. Те дни как раз вошли в историю Одессы как период ожесточенного «противостояния». И нет ничего удивительного в том, что состоятельные иностранцы тогда обходили Южную Пальмиру стороной.

Уже в каденцию мэра Руслана Боделана швейное объединение получило муниципальный заказ на пошив детской школьной формы. Но этот заказ для колоссальных производственных мощностей объединения был не более, чем каплей в море.

«Решил» наболевшую производственную проблему Эдуард Гурвиц, уже во вторую свою каденцию. Своим единоличным распоряжением, без согласия городского совета, тогдашний мэр Одессы сдал швейное объединение в аренду почти на пятьдесят лет фирме «Грегори Арбер». В сущности, этот договор аренды очень напоминает фиговый листок, прикрывающий незаконную сделку купли-продажи.

Но даже в этом «листке» четко сказано, что в аренду сдается «целостный имущественный комплекс». Однако большая часть оборудования с предприятия была вывезена в неизвестном направлении.

Заниматься демонтажем и погрузкой пришлось самим же рабочим. Именно потому все происходящее и получило определенную огласку. Особую горечь у людей вызвал демонтаж почти уникальных раскройных агрегатов. Каждый такой агрегат представлял собой прямоугольную раму, на которой натягивалось множество слоев ткани. Внутри рамы двигался автоматически управляемый резак. Даже один такой агрегат мог обеспечить кроем сразу несколько швейных цехов.

Теперь на швейном объединении часть производственных помещений сдана в аренду, часть закрыта и, по-видимому, пустует.

Когда я в последний раз была на этом предприятии, там работало всего два небольших швейных цеха. Крой для них привозился откуда-то из другого места. В этих цехах шили демисезонные полупальто. Мягкая дорогая ткань была совершенно белого цвета. В таком пальто не сядешь в общественный транспорт и даже не пойдешь по улице. Готовые изделия выглядели не просто шикарно, а вычурно и, наверное, гламурно. Белоснежный гламур на фоне сгущающегося мрака...

Заступы нет в отечестве своем!

Почему-то закрылось и швейное объединение «Акация». В свое время это предприятие было почти целиком ориентировано на экспортные поставки. И уж ему-то никак не страшна была конкуренция с турецкими и китайскими кустарями. Зарабатывая для советской страны валюту, «Акация» выпускала расшитые филигранным, шелковым узором скатерти, наволочки и пододеяльники. В первые годы беспринципной независимости, когда повсюду только сокращались объемы производства, на «Акации», наоборот, закупалось новое оборудование, и создавались дополнительные рабочие места. Однако теперь этого объединения уже не существует. И можно только гадать, чья злая воля тому причиной.

Тихо и незаметно закрылись суконное объединение «Лазурь» и трикотажное объединение «Одетри». Возможно, на то были объективные экономические причины. Однако, думается, и там примешивался субъективный человеческий фактор.

Нет никаких сомнений в том, что конкуренция с иностранными производителями стопроцентно сыграла свою роковую роль лишь в отношении фабрики техтканей.

Когда предприниматели начали завозить полиэтиленовую сверхпрочную ткань из Бангладеш, на одесскую мешковину просто не стало спроса. Требуя таможенных квот, руководство фабрики неоднократно обращалось и в Кабинет министров, и в Верховную раду. Но все было тщетно. Не помогли и органы санитарного контроля. Хотя местная мешковина выпускалась целиком из натурального сырья, а состав импортной материи вызывал некоторые опасения.

В конце концов, Одесская джутовая фабрика просто закрылась. Думается, кто-то в высших эшелонах власти лоббировал интересы импортеров. Тогда как заступиться за отечественного производителя оказалось некому.

Одной из последних закрылась одесская ювелирная фабрика «Аурум». Процедура ее банкротства была запущена в 2009 году. По неофициальной информации инициатива исходила от некоторых совладельцев самой же фабрики. Однако, по официальной версии, продукция «Аурума» на ювелирных прилавках стала неконкурентоспособной. Многие одесские ювелиры начали сотрудничать с магазинами напрямую, и их продукция была дешевле.

Кстати, во время ликвидации основных фондов предприятия бесследно исчезла почти уникальная драгоценность - брошь «Русское поле». Прихотливое ажурное изделие было выполнено из лимонного золота (смесь золота и серебра) и украшено множеством бриллиантов. Все они чудесным образом словно нависали над зеленоватым стеблем, являя собой фантастическое соцветие. Во всем мире лишь единицы мастеров умеют закреплять бриллианты таким образом, чтобы не было видно лапок. Среди одесских ювелиров такие мастера есть...

Множество раз на фабрику поступали предложения продать «Русское поле». Но ее руководство всякий раз отказывалось. Брошь хранилась на предприятии как своего рода реликвия, и визитная карточка величайшего мастерства.

Ах, Одесса -ласковая мать...

На сегодняшний день легкая промышленность в Одессе практически отсутствует. Думается, основную роль в ее уничтожении сыграла не конкуренция с зарубежными фирмами, а элементарная человеческая непорядочность. В сущности, все оборудование этой промышленности было растащено по мелким подпольным цехам и кустарным мастерским. Но почему же, тогда в других городах предприятия этой отрасли все-таки работают? Мой вывод, конечно же, не понравится тем, кто любит Одессу. Однако он напрашивается сам собой: в нашем городе, по сравнению с другими крупными городами, наиболее неблагополучна криминогенная обстановка. Разного рода аферисты чувствуют себя здесь особо вольготно. Возможно, Мишка Япончик вместе со своими подельниками оставил на обогретой солнцем и обласканной морем одесской земле нечто такое, что способно пережить любые времена...

Разумеется, закрывались в Одессе еще и предприятия пищевой перерабатывающей промышленности, машиностроения и металлургии. Однако уже по другим причинам. И это уже совсем другие истории.

14.12.2019